«Это друг, с которым можно позаниматься, который на твои искренние чувства отвечает взаимностью. Когда речь идет о дружбе людской, то сомневаешься - бескорыстна ли она. А тут именно дружба, настоящая дружба»
(И. Кантемиров).
«Асуан, как ты спал? Поцелуй меня. Вот так, молодец!» - так начиналось их каждое утро.
«Асуан, ты не устал сегодня? Ну, хватит целоваться!» - и почти так завершался их рабочий день.
Настоящая и необыкновенно чистая дружба связывала этих артистов. Каждый день Ирбек спешил к своему Асуану, с которым они вместе вспоминали прожитую жизнь...
Благородство, соединенное со смелостью, и сила, спаянная с добротой, с какой-то особой мягкостью... Эти чувства рождают первые кадры документального фильм «Прощай, Асуан», посвященного памяти народного артиста СССР Ирбека Кантемирова (автор сценария и режиссер Вадим Цаликов).
Это тот Ирбек Кантемиров, который впервые в мире, мчась на спинах двух коней, брал барьеры; трюки «под живот» и «вокруг шеи» делал с завязанными глазами. Это его «вертушка» вызывала непревзойденный эффект: с кинжалом в зубах Ирбек делал в воздухе неповторимые «прыжки». Это тот прославленный конник из Северной Осетии, который возглавлял первоклассную труппу наездников. Его имя широко известно кинематографистам. Вместе со своими товарищами он снялся более чем в пятидесяти фильмах. Те, кто видел кадры из фильма «Смелые люди», до сих пор помнят бешеный аллюр коня и головокружительный прыжок на мчащийся поезд. Помнят, как на знаменитом Буяне преодолевал наездник любые препятствия, прыгал через огонь... Это Ирбек дублировал известного советского актера Сергея Гурзо. Для съемок фильма Ирбек и его отец подготовили сорок лошадей. Джигиты Кантемировы разработали свою, кантемировскую, систему подсечки, когда на полном скаку лошадь переворачивается вместе со всадником.
Этот прием почти исключал угрозу жизни не только всадника, но и лошади. «Кантемировы не только проложили дорогу советской коннотрюковой кинематографии, они показали пример бережного, гуманного отношения к животным. Ни одна лошадь не была убита, не получила тяжелых повреждений. Это был, наверное, тот редкий случай, когда невыполнение плана принесло радость: предусмотренная в смете гибель семи лошадей не состоялась...» (Марьяновский В. Кантемировы.
1978 г.).
Бережное отношение к лошадям - таков был закон для Ирбека Кантемирова. «Я волновался: мне предстояло приветствовать своих земляков на моем любимце Асуане, - вспоминал Ирбек одно из выступлений. - И вот мой выход. Торжественным парадным шагом выступает на середину сцены Асуан и замирает в поклоне. Я в древнем приветствии прикладываю руку к сердцу. И, как в молодости, чувствую себя влитым в седло.
Проезд по кругу - и начинается номер. Нас забросали цветами, оглушили аплодисментами. Это был мой праздник, моих родных, моей маленькой, но гордой Осетии...» И таким успешным было каждое выступление Ирбека и Асуана.
Звучит знакомая осетинская мелодия. Под нее благородно и гордо исполняется грациозный танец. Его исполняет белый конь. Ирбек его называл «Асуаня». Передвигаясь по цирковой арене в такт музыке, Асуан - счастлив. Счастлив так же, как и его друг Ирбек. Они преданы друг другу. Эта преданность, любовь, взаимопонимание в каждом их движении... Мы видим потрясающее, дух захватывающее выступление двух артистов. А потом - шквал аплодисментов!
Так начинается фильм «Прощай, Асуан», который сразу же увлекает зрителя в далекий и в то же время совсем близкий мир, где происходят события, заставившие затрепетать сердце, пробить слезу...
Кадры выступления на арене сменяет голос Ирбека Кантемирова. А вот и его лицо... Народный артист перешагнул семидесятилетие. Мастер по-прежнему изящен, строен, легок. И сегодня ему впору черкеска, сшитая матерью полвека назад. Он рассказывает о своих успехах с Асуаном, глаза его молодо блестят...
О лошадях Ирбек мог говорить часами... Что может быть прекрасней верховой езды, общения с таким умным, красивым животным, как лошадь?! Взаимопонимание животного и человека - необходимое условие для их красивого и непринужденного общения, гармонии и творческого успеха. Но так ли это легко?..
Ирбек работал с Асуаном, да и со всеми лошадьми, в три-четыре раза дольше принятого срока. Он общался с ними как с людьми: и хвалил, и ругал их.
Любимец Асуан - арабский скакун. Дед Асуана был подарен Хрущеву президентом Египта Насером. Его отправили на конный завод. Родились жеребцы. Одного - Асуана - цирк купил для Ирбека. В 1993 году в Голландии за Асуана Ирбеку предлагали 40 000 долларов.
В 1994 году, когда они вместе ушли на пенсию, Ирбек не захотел оставлять своего партнера и выкупил его у цирка. Конная милиция. 1996 год. Утро. В кадре мелькают чисто убранные коридоры. Слышны быстрые, до боли знакомые Асуану шаги, возглас приветствия. В ответ - громкое ржание и бесконечная радость встречи. Их привязанности нет предела.
Смотреть на них - огромное удовольствие. Сердце переполняют добрые чувства к этим артистам. Происходит трогательный диалог, где комментариям нет места.
А дальше опять будни, рабочие моменты... И стоп! Вот этот кадр дорог. Крупным планом показаны Ирбек и Асуан. Не произносится ни одного слова. Только глаза, уставшие глаза Ирбека, в которых вся пройденная жизнь, и спокойно стоящий Асуан. Мы слышим их дыхание...
«Асуан, а помнишь?» - держа под уздцы Асуана, Ирбек задумался... О чем он думал? О многом... О святом для него. О том, как все начиналось...
«Браво!», «бис!», «потрясающе!». Не смолкают аплодисменты. Мелькают перед глазами копыта. Выступление вызывает бурю оваций... «Ну что, Асуан, пошли домой!» - с грустью произнес Ирбек. 9 мая 2000 года Ирбек и Асуан последний раз выступали вместе...
Слышна мелодия. Мелодия красивая, но не предвещающая ничего хорошего. Неужели всё?!
Асуан озирается, ждет его, Ирбека, который уже никогда не придет. Цветные кадры сменяются черно-белыми. Это похороны народного артиста страны, пятикратного чемпиона страны по конному спорту, мастера спорта СССР, а самое главное, единственного друга Асуана.
«Хотя бы предупредил, что не придет сегодня», - словно хочет сказать Асуан. Обида в его глазах постепенно сменяется тоской и отчаянием. Уже день, неделя, месяц, год... А его все нет.
Ростовская конная милиция... Утро или вечер - все равно. В кадре мелькают не так чисто убранные конюшни. Уже давно не слышно быстрых, до боли знакомых Асуану шагов и родного приветствия. Только тишина и бесконечная безысходность. Но большая привязанность не дает покоя.
Ощущение неустойчивости земной тверди под копытами... Асуан отчаянно поднимается, вытягивается. В памяти словно оживает тот удивительный мир, в котором - любимый цирковой манеж, шквал аплодисментов, дорогие слова и ласка... нет, не хозяина - друга! Друга, который в это утро не пришел... Асуан делает поклоны, как учил его Ирбек... Он начинает переставлять ноги, как учил его Ирбек... Асуан вновь вступает в прошлое... Раздаются восклицания «Браво!», «Бис!», звучат аплодисменты. Это может слышать только Асуан. Он бесконечно повторяет те движения, которые когда-то приносили успех и ему, и Ирбеку на цирковой арене. А Ирбека все нет и нет...
Его манит цирковая арена, он не может преодолеть мерцающую мглу. И вдруг все исчезло, радужные видения поглотил тусклый грязный свет конюшни, где находится Асуан. Все вмиг отодвинулось. Было мучительно больно вновь услышать странную тишину, которую нарушали неугомонные мухи и еще много странных звуков, к которым начал привыкать Асуан...
В кадре - неподвижный Асуан, направивший куда-то далеко тоскливый взгляд своих больших печальных глаз... Падает снег, завершая трогательную историю дружбы двух артистов, которым пришлось сказать друг другу «Прощай»...
- Как-то я спросил у Ирбека Алибековича, какую книгу он считает своей любимой, - вспоминает режиссер Вадим Цаликов. - Он ответил: «Прощай, Гульсары» Чингиза Айтматова. Помолчав, он добавил: «Это лучшая книга о человеке и коне»... Прошло несколько лет, и я снова вспоминаю его слова. Вспоминаю и понимаю Ирбека. Ведь так трудно сказать последнее «Прощай» своему другу...
Анжела Дженикаева. Владикавказ.